День памяти жертв политических репрессий

Атаман Иван Подколзин драму своей семьи вспоминает со скупой слезой на глазах. Единственной памятью об удалом прошлом деда и отца остались лишь несколько фотографий. Да еще старая газета. Те страшные события он понимает по-своему. Иван Подколзин: «Это были не репрессии. Это был обыкновенный геноцид. Потому что расправлялись без суда и следствия. Просто приходили домой. А начинали с того, что понимали, что браться сразу за всех – это трудно. Выбирали определенных людей, за которыми мог пойти народ». Таким человеком, кстати, тоже Иваном, был дед атамана. Есаул. О его небывалой силе, говорит казак, ходили легенды. Но больше всего односельчане ценили честь слова. Видимо, говорит внук, для красных – это не было особенным показателем. Иван Подколзин: «Они пришли домой. Вначале расстреляли деда. Брат, который был, ну его сын, который был постарше, начал его защищать. Они его закололи во дворе просто, а деда расстреляли». По совету соседей жене есаула пришлось бежать из станицы. Вместе с маленьким сыном-сиротой. Это был отец атамана – Павел Подколзин. Он то и рассказал эту ужасную историю. Клеймо принадлежности к казаческому роду его еще долго преследовало. Сначала не брали в армию, но во время войны на фронт все-таки попал. Таких семейных хроник, рассказали в музее, тысячи. Во время депортации у казаков умудрялись обдирать до нитки – от оружия до последнего куска хлеба, не говоря уже о родном доме.