27.04.2019 Город
Места для пикника в Ставрополе
Без дома. От "коничива" до горячей точки
У каждого из нас свои проблемы. Но выбраться ведь можно из любой ситуации, правда? А ведь совсем рядом среди нас есть люди, которым нужна реальная помощь.
Как люди попадают на улицу, кто им помогает и могут ли они вернуться обратно? Люди, оказавшиеся без дома, поделились своими историями. Их монологи мы собрали в этом проекте.
Как люди попадают на улицу, кто им помогает и могут ли они вернуться обратно? Люди, оказавшиеся без дома, поделились своими историями. Их монологи мы собрали в этом проекте.
ОТ "КОНИЧИВА" ДО ГОРЯЧЕЙ ТОЧКИ
Сегодня у меня выходной. Уже 11 часов дня и я жду Розу возле храма. Она, как обычно, каждую субботу кормит всех нуждающихся.
После того, как я поем, хочу уйти куда-нибудь в тихое место, где меня никто не тронет. Очень устаю общаться с людьми, а когда один – спокойнее. Просто иногда люди попадаются такие, что боюсь не сдержаться. Я ж в горячей точке был, жизнь потрепала. Оказался на фронте банально: прямо во время занятий в училище влетел замполит и приказал: «Все в роту! В Баку введено чрезвычайное положение».
После того, как я поем, хочу уйти куда-нибудь в тихое место, где меня никто не тронет. Очень устаю общаться с людьми, а когда один – спокойнее. Просто иногда люди попадаются такие, что боюсь не сдержаться. Я ж в горячей точке был, жизнь потрепала. Оказался на фронте банально: прямо во время занятий в училище влетел замполит и приказал: «Все в роту! В Баку введено чрезвычайное положение».
Пришлось поездить по Азербайджану: Баку, Ленкорань, Гянджа, Агстафа. 89-й год, бакинские события, «Черный январь». Либо мы их, либо нас. У нас очередь стояла на Сальянском шоссе, 157, как раз на повороте, где маяк, за фуникулером. Перемещались только бегом, только вдоль стенок. Бронежилет еще тяжелый был, армейский, 11 килограммов.
Дальше – больше. Перед моим отъездом разоружили воинскую часть. Тихо приехали, договорились с каким-то армяном. Он открывает дверь, а там ствол в лоб: мол, пошли. Вытаскивают 11 автоматов Калашникова. Гранаты я сам на вертолете вывозил. Только вот наши автоматы так и не нашли.
Немножко одичал. После этого через семь месяцев оклемался. Тяжело, когда вспоминаешь.
Немножко одичал. После этого через семь месяцев оклемался. Тяжело, когда вспоминаешь.
“
90-е, салют, 9-е мая, а у меня уже инстинкт, рука автомат ищет.
В то время, как я приехал, был указ Ельцина о военнослужащих в Закавказье, Прибалтике и Таджикистане. Было поступление в военное училище, льготы на квартиру и телефон – оплата на 50% меньше. Потом прошло время, после 2000-го года при Путине это все отменили. Было только поступление в высшее военное учебное заведение. Хотя когда-то нас приравнивали к афганцам.
В последний раз, когда в военкомате с учета снимался, говорю: «Что там у нас по Закавказью?» А мне: «Вы свое», - говорит, «получили». А что мы получили? Пожали плечами и все.
Потом пытались подпрячь на Чеченскую республику, Таджикистан, потому что у меня стоит значок «горячая точка». Вот меня и дергали постоянно. Но я отказывался, ни в какую. На какое-то время меня оставили в покое. Потом опять где-то начинается заварушка - и по новой.
В последний раз, когда в военкомате с учета снимался, говорю: «Что там у нас по Закавказью?» А мне: «Вы свое», - говорит, «получили». А что мы получили? Пожали плечами и все.
Потом пытались подпрячь на Чеченскую республику, Таджикистан, потому что у меня стоит значок «горячая точка». Вот меня и дергали постоянно. Но я отказывался, ни в какую. На какое-то время меня оставили в покое. Потом опять где-то начинается заварушка - и по новой.
Я приехал в то училище, где сам был студентом. Мне мой же мастер производственного обучения и директор предложили к ним пойти мастером производственного обучения.
“
Я им говорю: «Извините, у меня горячая точка. Ребята же не подготовленные. Хорошо, я могу провести военное дело, все объяснить. Где что находится, что такое растяжка и все остальное. Но воспитывать детей с моим прошлым… Я выпущу просто бандитов».
Когда был на сборах в Ульяновской области, там командовал взводом. Я же прапорщик по званию. Приходили на занятия, там подполковник стоит, объясняет что такое мины – осколочные, направленные, гранаты и все такое. А я стоял все время в пол уха слушал. Потом я удивлял этого подполковника своими знаниями, у него дар речи пропадал.
Подхожу как-то к нему после занятия, говорю:
- Извините. То, что там стоит МОН-50 и МОН-100 – это жалкая пародия на американские клейморы?
- Вы, что, разведчик?
- Нет, я обычный ПВО-шник.
- А откуда Вы об этом знаете?
- Это не важно.
Автомат Калашникова собирал за 21 секунду. Там уже спрашивали: «Ты десантник?»
«Нет,» - говорю, - «не важно. Горячая точка». Этим все было сказано. Сразу отвязались.
Вообще, до всего произошедшего, я отучился в Сибирской Гуманитарной Академии с направлением на японский язык. Там же, в Сибири, и работа была. Строителем.
Подхожу как-то к нему после занятия, говорю:
- Извините. То, что там стоит МОН-50 и МОН-100 – это жалкая пародия на американские клейморы?
- Вы, что, разведчик?
- Нет, я обычный ПВО-шник.
- А откуда Вы об этом знаете?
- Это не важно.
Автомат Калашникова собирал за 21 секунду. Там уже спрашивали: «Ты десантник?»
«Нет,» - говорю, - «не важно. Горячая точка». Этим все было сказано. Сразу отвязались.
Вообще, до всего произошедшего, я отучился в Сибирской Гуманитарной Академии с направлением на японский язык. Там же, в Сибири, и работа была. Строителем.
“
Сидит как-то напротив меня товарищ и говорит: «Вакаримасен». А я ему: «Вакаримас ка?» А у него глаза по полтиннику, спрашивает откуда я японский знаю.
Я сначала думал, что ослышался, когда услышал как-то «саёнара». Потом понеслось: каждый день начинался с «коничива».
Хотя сам я с Дагестана. Там отработал 10 лет на кирпичном заводе.
А когда в Михайловске был, у меня кавказец стырил сумку с деньгами и документами. Там было четыре тысячи. Я пошел и написал заявление. Полиция к нему съездила. Забрали мой паспорт, но денег уже не выдали; за то, что он пообещал им двух барашков на шашлычок.
Обратился второй раз. Говорю: «Ребята, покажите протокол осмотра места происшествия…» Они мне: «Пиши: сумку нашли в машине. Ты ее сам по пьянке выронил». А ведь протокола осмотра, что я был «с запахом», не было...
Приехал к участковому, говорю: «Что будем делать? В сумке был мой перочинный нож для еды с отпечатками пальцев. Они если резанут кого-то, то останется это на мне, потому что мои отпечатки». Он мне: «Мы потом решим».
В итоге, чтобы я им мозги не компостировал, они сплавили меня на кошару в Сенгилей от греха подальше.
Обратился второй раз. Говорю: «Ребята, покажите протокол осмотра места происшествия…» Они мне: «Пиши: сумку нашли в машине. Ты ее сам по пьянке выронил». А ведь протокола осмотра, что я был «с запахом», не было...
Приехал к участковому, говорю: «Что будем делать? В сумке был мой перочинный нож для еды с отпечатками пальцев. Они если резанут кого-то, то останется это на мне, потому что мои отпечатки». Он мне: «Мы потом решим».
В итоге, чтобы я им мозги не компостировал, они сплавили меня на кошару в Сенгилей от греха подальше.
Оттуда сбежал, в город пришел, а на заборе висит бумажка, что есть в Ставрополе трудовой дом. Меня встретили, накормили, выдали чистые постели. Работу дали: демонтаж, дома рушить. А я-то знаю как работать, строитель.
Дом вполне либеральный. Выхожу свободно за сигаретами там и прочим. Мордобоев вообще нет.
Дом вполне либеральный. Выхожу свободно за сигаретами там и прочим. Мордобоев вообще нет.
Да и в разговоре со мной считаются. Я же юристом был, поэтому меня слушают.
Но правила строгие, правильные. Недавно двоих поймали «на стакане» и выгнали. Ладно там, если на выходной вышел, выпил чуть-чуть, но не шуметь же, где люди спят. Это вам не ресторан. Пьяный пришел – до свидания.
До этого находил тоже трудовые дома. Но это единственный, где хорошее отношение. Другие и пакеты даже спустя три месяца досматривали, мол, не пронес ли я пузырь. А я за три месяца ни разу не провинился.
Сейчас вот живу нормально, все хорошо. Здесь все друг другу доверяют, никто ни у кого ничего не украдет – чужого не надо. Кормят два раза в день, работа есть, крыша над головой. Конечно, есть и свои нужды у трудового дома: постельное белье, вещи.
Но правила строгие, правильные. Недавно двоих поймали «на стакане» и выгнали. Ладно там, если на выходной вышел, выпил чуть-чуть, но не шуметь же, где люди спят. Это вам не ресторан. Пьяный пришел – до свидания.
До этого находил тоже трудовые дома. Но это единственный, где хорошее отношение. Другие и пакеты даже спустя три месяца досматривали, мол, не пронес ли я пузырь. А я за три месяца ни разу не провинился.
Сейчас вот живу нормально, все хорошо. Здесь все друг другу доверяют, никто ни у кого ничего не украдет – чужого не надо. Кормят два раза в день, работа есть, крыша над головой. Конечно, есть и свои нужды у трудового дома: постельное белье, вещи.
Эти люди помогают бездомным людям в Ставрополе. Если хотите помочь, можете связаться с ними.
Тетя Роза - каждую субботу устраивает обеды для людей, оставшихся без дома: 89183053988, 89097607782
Дмитрий - директор трудового дома, в котором живет Арсений: 89383410434
Тетя Роза - каждую субботу устраивает обеды для людей, оставшихся без дома: 89183053988, 89097607782
Дмитрий - директор трудового дома, в котором живет Арсений: 89383410434
УЗНАТЬ О ДРУГИХ ГЕРОЯХ
Авторы: Елизавета Крыпаева, Елизавета Садовская, Вероника Кизима
15 июля 2019
